На фоне импортозамещения проблемы реализации рыбы на внутреннем рынке России стали подниматься на высшем уровне. Жители центральной России, которые помнят советское время, наверно, давно заметили, что дальневосточная рыба исчезла с прилавков. Как случилось, что доставка рыбы с Дальнего Востока, которая была возможна при СССР, невозможна сегодня, Bigness.Ru рассказал президент Ассоциации производственных и торговых предприятий русского рыбного рынка Виталий Корнев.

Здесь, на мой взгляд, нельзя рассуждать в общем. Надо смотреть, какую рыбу конкретно мы собираемся субсидировать. Давайте приведем один  простой пример. Например, тихоокеанская сельдь, которой выпускается несколько сотен тысяч тонн, в основном экспортируется. Экспортируется почему? Потому что выгоднее при настоящем положении дел ее экспортировать, чем везти через всю территорию нашей страны, великой и огромной, потребителям, которые сосредоточены в европейской ее части. Значит, как ситуация выглядит? Поймали мы рыбу где-нибудь в районе промысла, например, в Охотском море, себестоимость у нее при продаже в целом на борту 18-20 рублей. Далее, довезти ее до порта обойдется 10 рублей со всеми перегрузами, дальше довезти ее до центральной части еще рублей 12. То есть она в процессе перевозки более, чем удвоится в цене. Вопрос - а почему такая дорогая перевозка? Потому что самым дешевым вариантом было бы в районе промысла ее собрать на огромный пароход и повезти Северным морским путем или Южным морским путем. При этом, перевозка стоила бы рублей 10 и эта рыба была бы конкурентоспособна. Или довезти до порта, дальше отправить уже контейнером до конечного потребителя. К сожалению, у нас контейнерных перевозок с Дальнего Востока нет. Мы пользуемся крайне дорогим и архаичным способом перевозки, когда у нас четыре этих вагона, в которых забита рыба, и еще один вагон, в котором находится холодильная дизельная установка, которая это все охлаждает. Это очень дорогой способ

перевозки. Кроме того, в нем можно возить только блочную рыбу. То есть только сырье. Штучную рыбу или товар, готовый для потребления, отвезти не удастся. И здесь возникает два варианта. Первый вариант - это либо организовывать перевозку большими пароходами, либо организовывать перевозку контейнерами до конечных потребителей. Вот если субсидировать данную перевозку, то это означает просто тратить государственные деньги.

Что касается остальных массовых типов. Например, дальневосточный минтай, самая массовая наша рыба. Там чуть подешевле транспортировка, но в целом, ситуация опять такая же. Но там другая проблема. Потому что употребление минтая, которое есть, для него рыбы хватает. А для того, чтобы резко увеличивать потребление рыбы, надо производить другие несколько продукты. Потому что мы, к сожалению, на Дальнем Востоке производим не товар готовый к продаже, а сырье для последующей переработки. Вот поэтому что дальше происходит? У нас, к сожалению, доверие потребителей к замороженным продуктам очень сильно подорвано. Очень многие потребители покупают охлажденную рыбу для того, чтобы дальше ее морозить у себя в холодильнике. По той простой причине, что на рынке мороженой рыбы у нас не совсем рыночная конкуренция. Идет соревнование в том, кто больше воды туда нальет, глазури, кто большее ее имитирует. Особенно здесь наши китайские партнеры преуспели, потому их продукция в сфере минтая процентов на 50-70 из воды состоит. У них выход из килограмма рыбы килограмма филе будет более единицы. То есть из одного килограмма рыбы не более 1 килограмма филе потребляют. Штучную рыбу с Дальнего Востока, которую можно было бы в розницу продавать, без переупаковки, не производят. Почему? Те же самые транспортные проблемы. Мы не можем рыбу с Дальнего Востока за разумные деньги доставить.

Что касается дорогих видов рыб, таких, как лососевые - это горбуша, нерка, кета - здесь ничего субсидировать не нужно. Здесь доля рыбы, доля стоимости перевозки, достаточно разумна. Здесь основной  рынок сдерживается предпочтением наших российских потребителей, потому что, если во всем остальном мире люди готовы за дикого лосося премию давать (потому что в дикого лосося при всем желании ни гормонов роста, ни антибиотиков, ничего не добавите), то у нас традиционно российские граждане предпочитают более жирную рыбу,  как, например, аквакультурную, и пока еще  не готовы платить премию за дальневосточного дикого лосося.

Изменилась ли как-то ситуация в связи с вводом продовольственного эмбарго в отношении рыбы из Норвегии?

Благодаря санкциям, ситуация начинает меняться. На полках магазинов начинает появляться копченая и соленая продукция, сделанная именно из дальневосточного лосося. До этого на рынке в основном была представлена одна горбуша, как правило, в виде холодного и горячего копчения. Плюс еще из-за конкуренции между внутренним рынком и мировым, в силу того, что зачастую российский потребитель не готов был платить премию за российскую дикую рыбу, то за нее платили премию иностранцы. В основном, японцы, которые всегда платили за дикую рыбу значительно больше, чем за аквакультурную. Вывод какой? Нам в принципе по некоторым видам дешевым, как селедка, надо что-то думать со схемой транспортной доставки. Что касается массовой рыбы, как минтай и треска с Дальнего Востока, надо создавать не сырье для последующей переработки, потому что мы здесь конкуренцию с Китаем не очень хорошо выдерживаем. И, даже если ее производить на берегу, то получится такой же китайский вариант из-за нерыночной конкуренции за продукт, состоящий из воды, который не будут покупать. Надо думать, как на судах производить не сырье, а товар, готовый к продаже. То есть штучную рыбу, штучное филе, или хотя бы, рыбу, переложенную пленкой, как делают испанцы или латиноамериканцы. Которую можно разделить без дефростации. 

В чем заключается главное отличие потребления рыбы в советское время от современного?

В Советском Союзе был огромный ассортимент дальневосточной рыбы в каждом магазине, существовал специальный дядечка, который брал этот блок, бил им об бетонный пол, он при этом разваливался на такие скрюченные рыбки, которые валялись на витрине. Стоила эта рыба очень не дорого. Мы были, наверное, единственной страной в мире, где дикая белая рыба стоила дешевле курицы. И с тех пор у нас осталось такое ощущение, что дикая белая рыба - это дешевый продукт, и мы все время норовим ее туда загнать. Только с момента советского союза вместо 8-9 миллионов тонн вылавливаем чуть больше 4-х. И тенденции в тех пор поменялись. Весь мир понял, что дикая белая рыба, это если не самый полезный, то самый безопасный источник белка. И везде за нее премию платят. А у нас бытует убеждение, что белая рыба должна быть дешевым доступным продуктом. К сожалению, это дикая рыба, ее вылов будет сокращаться по всему миру.

На каком уровне сейчас находится собственная переработка рыбы в ДВО?

Тут ситуация следующая: в чем проблема с минтаем? То, что мы выпускаем сейчас - это блочная рыбная, рыба кладется в блок, суется в морозильник. И оттуда достается просто блок весом 12 килограмм смерзшейся рыбки. Для того, чтобы данной рыбой торговать дальше, в магазине, блок на полку не положите, там 12 килограмм, вам надо что с ней сделать? Дефростировать, разделить, положить, заморозить и положить в один пакет. Вы при этом сразу теряете знак качества. Потому что у вас получается продукт двойной заморозки. Один раз производитель заморозил, второй раз заморозил производитель на берегу. Плюс это будет не очень дешевая операция. Разложить, дефростировать, набрать, снова заморозить, положить в пакет, доставить до потребителя. В теории, если бы мы могли производить это счастье сразу же на борту судна и у нас были бы контейнерные перевозки, мы могли бы один контейнер сразу отправить напрямую потребителю. При этом у нас были бы минимальные логистические касты, и при этом максимальное качество продукта. И вполне разумная цена для производителя. А у нас сейчас что происходит? Мы берем, ввозим полтора миллиона тонн в Китай, где Китай делает  у себя двойной заморозки, опять же не самой высококачественное филе двойной заморозки, и поставляют по всему миру. Так же, с этого филе они получают огромное количество отходов, из которого делают муку, из которой делают корма для своей рядовой и огромной аквакультуры. А нам же возвращается из этого обилия 30 тысяч тонн филе минтая в годовом исчислении, где сами производители указывают, что там 35 процентов глазури, а на самом деле больше гораздо. И при этом это филе минтая позиционируется в низком ценовом сегменте и, в основном, служит для отпугивания покупателей от него. Тем самым, благодаря такой идее, Китай на долгие годы себя обеспечил сырьем. При этом на рынке существует огромный, неудовлетворенный спрос на продукты из рыбы в среднем ценовом сегменте. Но не может филе минтая стоить дешевле, чем филе курицы. Понимаете, главное сейчас, с моей точки зрения, убрать с рынка подделки юго-восточной в основном, и этот сегмент в сознании потребителя хотя бы к филе курицы подтянуть по цене. Надо перестать пропагандировать, что рыба - это еда бабушек и кошек.