Неладно что-то в российском сельском хозяйстве. Численность поголовья крупного рогатого скота неуклонно снижается. В 2009 году осталось всего 21,1 млн голов по сравнению с 57 млн голов в 1990 году. Главной бедой, мешающей развитию молочного и мясного скотоводства в стране, является громоздкость и неповоротливость структур аграрных холдингов, так называемая "гигантомания".

Нынешним летом исполнилось 80 лет Российской академии сельскохозяйственных наук - РАСХН. Раньше она называлась ВАСХНИЛ - Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени Ленина.

Под этим именем и вошла в историю государства российского как штаб аграрной науки со всеми ее перипетиями от лысенковского погрома генетики на знаменитой августовской сессии 48-го года до памятного мне возрождения имени и учения Чаянова.

Чего только не повидал зал заседаний президиума академии в старинном юсуповском дворце в Большом Харитоньевском переулке - «у Харитонья в переулке».

Всегда внимательно читаю материалы сессий академии. В них нередко набатом звучит предупреждение о самых острых бедах российского села.

Вот и в этот раз сквозь юбилейный шум прозвучало: «Численность поголовья крупного рогатого скота в стране неуклонно снижается, в 2009 году осталось всего 21,1 млн голов, вместо 57 млн голов в 1990 году. А мясного скотоводства как не было, так и нет. Крестьяне режут скот, поскольку затраты на кормление и содержание животных не окупаются. Как не поймут руководители экономических служб страны, что в жестких рыночных условиях никто работать себе в убыток не желает и не будет».

И отзвуком на это «ВАСХНИЛ предупреждает» (уж позволю себе называть академию по-старому) вопль крестьянский по всей стране: «Да что же это за такая закупочная цена на молоко, никаких затрат не оправдывает. Что ж нам его выливать что ли?».

В Алтайском крае она стала меньше 5 руб. за л. Крестьяне едва ли не в осаду берут краевую администрацию: дайте дотацию, вон в Кемеровской области из областного бюджета прикидывают по паре рублей на литр.

По теме читайте также: ФАС начинает "молочную войну",  Фермеры против дешевого молока

Администрация отбивается, обещает с верхами вопрос решать. А пока при таких ценах на молоко скот на подворьях режут. Но это подворье, личное подсобное хозяйство. А сельхозпредприятия?

Помню, как меня поразило, что в один прекрасный (да какое там прекрасный - ужасный!) день выяснилось, что в «моем», то есть много лет мною наблюдаемом Шигонском районе Самарской области во всех сельхозпредприятиях осталось 170 коров. Это было два года назад, а что уж теперь, Бог знает.

Может ли сельское хозяйство существовать без животноводства? В соответствии с традиционными представлениями - нет. Как же это - иметь сенокосы и пастбища, сено и зерно и не разводить скот, не получать мясо-молоко? А навоз - незаменимое органическое удобрение? Неужели не понимают таких простейших вещей хозяева района?

Как не понимать? Все прекрасно понимают. И в области понимают. Более того, пытаются, говоря современным языком, разрулить ситуацию.

В поселке «Пионерский» на центральной усадьбе фактически исчезнувшего, до тла разорившегося совхоза «Пионер» строится молочный комплекс на 2,4 тыс. голов крупного рогатого скота.

Я прямо так и ахнул, узнав об этом проекте. Как, снова большой комплекс, и где - в «Пионере», где были и крупный свиноводческий комплекс, и молочный, и всякие модные хозяйственные игрушки советского времени - образцовый поселок, цеховая структура, механизированные отряды по обработке земли.

Все было и все сплыло - разрушено, пропито, продано, разорено «до основанья, а затем...» А затем все начинается снова.

Но кто же этот, такой широкий и энергичный, инвестор, решившийся создать в районе фабрику молока, которая восполнит потери крупного рогатого скота последних лет и сделает местное сельское хозяйство естественным и гармоничным?

Оказывается, это недавно созданное государственное унитарное предприятие «Областная МТС». Аббревиатура прямо из незабвенных сталинских времен - МТС - машинно-тракторная станция. Здесь, правда, машинно-технологическая станция.

Это она, получив в областном бюджете кредитов на 100 млн руб. создает молочный комплекс в «Пионерском».

Но что самое интересное: и в другом «моем» районе - Куньинском Псковской области - вымирающем, спивающемся, словно бы растворяющемся в псковских лесах и болотах - тоже строят мегаферму на 1,2 тыс. коров в рамках национального аграрного проекта.

Только там в качестве паровоза не государственное предприятие МТС, а Великолукский молочный комбинат, получивший 1,6 млрд руб. на сооружение нескольких таких образцовых ферм в области.

Так и идет на память блоковское из «Возмездия»: «Все это было, было, было. /Свершился дней круговорот. /Какая ложь, какая сила /тебя, прошедшее, вернет».

Были комплексы, да еще и покрупнее, чем нынешние - на 1,8 тыс. коров, на 108 тыс. свиней, на 10 тыс. быков - создаваемые в окрестностях мегаполисов, чтоб кормить их безотказно мясом-молоком. Не получалось, не кормили.

«Гигантомания - одна из характерных особенностей социально-экономического прожектерства в России, - пишет Александр Никулин, директор Центра крестьяноведения при Российско-британском университете.

Сельская Россия за последние два века испытала на себе прелести различных гигантоманий: натиск громадных аракчеевских поселений, хутороманию крупных фермерских хозяйств Столыпина, форсированную коллективизацию Сталина, целинные совхозы Хрущева, брежневское укрупнение деревень, увенчанное Агропромом. В настоящее время российское село накрывает громадная тень новейшей мании».

Сразу же после дефолта 98-го года, когда импортировать продукты питания стало невыгодно и возникли стимулы для развития отечественного сельского хозяйства, начался «призыв» олигархов в аграрный сектор экономики.

Газпром, «Норильский никель», «Сибнефть», Старооскольский горно-обогатительный комбинат наперегонки начали создавать свои аграрные империи. Вслед за олигархами наиболее продвинутые губернаторы стали воспроизводить агрохолдинги в своих вотчинах.

Но эти огромные агропромышленные образования, горделиво заявляющие о контроле каждым из них миллиона гектаров земли и пытающиеся организовывать сельское хозяйство на хорошо знакомых им индустриальных принципах, столкнулись с проблемами, свойственными их советским прототипам.

Низкая производительность труда крестьян, превращенных в наемных рабочих, воровство, бюрократическая несогласованность разных управленческих звеньев, большие транспортные издержки - все это отнюдь не способствовало высокой эффективности производства и финансовому оздоровлению скупленных агрохолдингом бывших колхозов и совхозов.

Могут ли такие крупные корпоративные проекты эффективно развиваться без поддержки мелкого капитала? Ведь на Западе, в США аграрные корпорации находятся в контрактных отношениях с мелкими семейными хозяйствами. Этот симбиоз и создает прочную продовольственную базу общества.

А у нас-то как? Не рискуют ли агрохолдинги с их индустриальными схемами и ленивыми и нетрезвыми наемными рабочими превратиться в колоссов на глиняных ногах?